Неточные совпадения
Забив весло в ил, он
привязал к нему лодку, и оба поднялись вверх, карабкаясь по выскакивающим из-под колен и локтей
камням. От обрыва тянулась чаща. Раздался стук топора, ссекающего сухой ствол; повалив дерево, Летика развел костер на обрыве. Двинулись тени и отраженное водой пламя; в отступившем мраке высветились трава и ветви; над костром, перевитым дымом, сверкая, дрожал воздух.
Эркель подал первый, и пока Петр Степанович, ворча и бранясь, связывал веревкой ноги трупа и
привязывал к ним этот первый
камень, Толкаченко всё это довольно долгое время продержал свой
камень в руках на отвесе, сильно и как бы почтительно наклонившись всем корпусом вперед, чтобы подать без замедления при первом спросе, и ни разу не подумал опустить свою ношу пока на землю.
Так как труп предназначено было снести в ближайший (третий) пруд и в нем погрузить его, то и стали
привязывать к нему эти
камни, к ногам и к шее.
Выбрасывают на веревке в море первый
камень, устанавливают глубину,
привязывают буек и от него идут на веслах вперед на всю длину перемета, который атаман с необычайной быстротой выматывает из корзины.
Раз, когда Левка лежал на песке у реки, крестьянский мальчик вынес щенка,
привязал ему
камень на шею и, подойдя к крутому берегу, где река была поглубже, бросил туда собачонку; в один миг Левка отправился за нею, нырнул и через минуту явился на поверхности с щенком; с тех пор они не разлучались.
Они уселись на
камне. Через несколько минут кучер, повернув коляску назад и
привязав лошадей к дереву, подошел к ним, уселся на другом
камне и проговорил...
— Нет, лучше
привяжем его к
камню, да свалим в волны, а то нож так заржавеет в крови его, что не ототрешь никакими заговорами. Страшно будет опоясаться им, как зельем.
Убийце сына он не размозжил головы шестопером; нет, взяв его в плен, он
привязал к хвосту коня и по пням, по
камням примчал в лес на съедение волкам.
Лошадей
привязал кучер к деревьям, в недальнем расстоянии, и задал им овса, которым запасся на дорогу; потом перескочил по
камням через речку, пробрался сквозь рощу, в которой, сказали мы, терялась по косогору дорога в Менцен, прополз по обнаженной высоте за крестом и у мрачной ограды соснового леса, к стороне Мариенбурга, вскарабкавшись на дерево, которого вершина была обожжена молниею,
привязал к нему красный лоскут, неприметный с холма, где были наши путешественники, но видный вкось на мызе.